Раковый корпус носил и номер тринадцать. Павел Николаевич Русанов никогда не был и не мог быть суеверен, но что-то опустилось в нЈм, когда в направлении ему написали: "тринадцатый корпус". Вот уж ума не хватило назвать тринадцатым какой-нибудь протечный или кишечный. Однако во всей республике сейчас не могли ему помочь нигде, кроме этой клиники. - Но ведь у меня - не рак, доктор? У меня ведь - не рак? - с надеждой спрашивал Павел Николаевич, слегка потрагивая на правой стороне шеи свою злую опухоль...
